In Catholic school as vicious as Roman rule
I got my knuckles bruised by a lady in black
And I held my tongue as she told me:
"Son, fear is the heart of love"

Весенний дождь заливал окна магазина, то создавая приятный фоновый шум, то истерично стучась под порывами ветра. Роули курил, сидя в своем кресле, закинув ногу на ногу, прямо под подоконником, и явственно ощущал, как холодные капли сыплются за шиворот пиджака. Сегодня темно-синий в тонкую серую полоску – Тор ощущал себя практически неуютно в чем-то настолько неформальном. Барти сидел прямо перед ним на стойке и болтал ногами, едва-едва не задевая ботинками острые колени, обтянутые брюками в тон пиджаку.
Барти осуществлял допрос, но Роули не мог смотреть ему в глаза – следил, как бы тот не испачкал брюки.
- Что для тебя – главная ценность в жизни? – спросил Крауч своим особенным голосом. Он говорил так, когда желал пофилософствовать.
- Любовь… - машинально ответил Тор и тут же поднял взгляд. - Нет, извини, конечно, нет, - он рассмеялся, закрывая лицо ладонью. Сигарета, зажатая меж его пальцев, все еще тлела, и пепел в этот момент осыпался прямо на пол. Роули тут же стал серьезным, словно пять секунд смеха были проявлением слабости. – Неужели сейчас кто-то все еще считает ее ценной.
Хотя, да, пожалуй. Он-то точно считал, как бы сентиментально, глупо и незрело это не было.
Тор взял сигарету в рот, затягиваясь в последний раз, и почесал метку. Что-то это значило. Наверное, сегодня собрание в штабе. Он задержал дыхание, наклоняясь к немедленно прекратившему махать ногами Краучу, и потушил окурок в пепельнице рядом с ним. Затем упал обратно в кресло, выдыхая сизый столб дыма в потолок.
Вечерело. Было скучно.
- Ты боишься боли, Барти?
Крауч вот уже пару месяцев как приставал к нему с просьбами научить премудростям Темных Искусств. При одной мысли о том, что мальчишка будет упражняться в Непростительных посреди драгоценных инструментов, Роули начинало подташнивать, и отнимались пальцы на левой руке. На самом деле, подобные размышления пугали его не только из-за опасений за сохранность магазина, но и потому что они вообще появлялись. В какой момент Тор успел мысленно разрешить Краучу стать своим учеником или что-то в этом роде? Он ведь как назло видел это позволение так явно, будто голова Роули была просверлена насквозь.
Пожалуй, это было, к его вящему неудовольствию, чистейшей правдой. И надо было проверить степень моральной подготовки, прежде чем пускать Барти… Куда? К себе домой что ли? Дойдя до этой мысли, Роули фыркнул вслух.
- Знаешь, чтобы стать Пожирателем, приходится через многое пройти, - с видом мальчишки, рассказывающего хэллоуиновскую страшилку в спальне мальчиков курса этак второго, тихо произнес он. – Быть может, он решит проверить твою преданность, применив заклинание, которое оставит на твоем теле несколько глубоких порезов наживую. Ты готов к этому?
Роули подпер щеку ладонью и улыбнулся уголком губ, глядя на Крауча. Дождь вновь отчаянно забарабанил в окно, будто о нем тут все позабыли.

Отредактировано Thorfinn Rowle (2014-01-06 16:08:42)

You've played your part
You've been cordially invited
But I'm not impressed
And I'm definitely not excited

- Это ты из собственного опыта пример привел?
- Нет, - поспешно отозвался Роули, физически ощущая на себе скользящий взгляд Крауча. Невольно он одернул рукава, будто Барти не знал, что под ними скрывается. - Но есть у нас один... Юноша, которому давеча довелось испытать на себе его гнев. Смотреть на него теперь неприятно.
Когда Барти произнес заклинание (а Тор не был уверен, что он в курсе того, что за этим последует), Роули внутренне дернулся, чтобы сделать что-нибудь, отменить его. На какую-то долю секунды он почти вытащил палочку и произнес "Фините инкантатем", но внешне остался расслабленно наблюдать за тем, как Крауч бледнеет, как сжимает кулак, едва не скуля, как отчаянно прикусывает пухлую нижнюю губу до синевы, а когда отпускает — по его подбородку течет струйка крови.
- Да вы мазохист, Бартемиус, - неторопливо произнес Тор, когда Барти приоткрыл глаза и вроде бы стал способен промямлить хоть что-нибудь.
- А ты? - дрожащим голосом спросил Крауч.
- Я не большой любитель сексуальных извращений, - Роули предпочел отстраниться от мыслей о том, что теоретически может происходить в ночной тишине его спальни, и скрестил руки на груди.
- Да нет, как ты относишься к боли? - оправившись от пытки, с нескрываемым интересом продолжил допрос Барти.
- Индифферентно, - Тор метнул в Крауча насмешливый взгляд, будто молчаливо спрашивая: "Ты знаешь такое слово - "индифферентно"?", а затем оперся спиной о спинку кресла и запрокинул голову, разглядывая потолок. Реакция порой подводила его, но интуиция - никогда. Роули забросил ноги на подлокотник за мгновение до того, как Барти решил проверить, не врет ли он, ударив его по колену чересчур разболтавшейся ногой. - Мне не нравится чувствовать боль, но не более того.
Роули задумался на несколько мгновений, что могло быть тому причиной — безэмоциональность? Квиддич, играя в который он несколько раз ломал некоторые части своего хрупкого тщедушного тельца? Что? Даже на травмы юности не списать — хоть у него и был младший брат, драться с ним никто бы не позволил (аристократия же, там больше в ходу яды и прочие элегантные способы поквитаться с неугодным существом), так что это случалось всего пару раз за все их совместное детство.
Он вытащил из кармана брюк сигареты и снова закурил, краем глаза наблюдая за Барти. Мальчишка был надоедливым, но общаться с ним было интересно. У него на все было свое мнение. Быть может, из него действительно может выйти толк, но, впрочем, решать это не Роули. Даже если Барти все-таки решится вступить в ряды Пожирателей и будет для этого достаточно умел и предан, то им придется делать вид, что они не знакомы вовсе - Лорд не станет терпеть панибратства в своих рядах, отвлекает от насущных занятий. Жаль, он не знает, что порой творится аж в самом штабе...